Организационные лидеры, подобные авторитарным демократам, могут относиться к своей власти одновременно как к обузе и как к благу. Как к обузе – потому что авторитаризм им претит. Подобно седовласому афганскому вождю они считают себя свободными существами, которые не являются ни властителями, ни слугами других людей, ни контролирующими, ни подконтрольными. И всё же они чувствуют себя благословлёнными, потому что достигли положения, в котором могут пользоваться властью и влиянием, а также потому, что могут использовать эту власть для ограничения авторитаризма в своих организациях. Они могут использовать её для уменьшения удушающего воздействия иерархии и для усиления облагораживающего воздействия чего-то, что приближается по сути к индустриальной демократии. Но и они сами, и их люди постоянно помнят о том, что они не могут пойти до конца.
Когда подобные квазидемократические компании станут реальностью, когда все заинтересованные стороны поймут, в чем состоит элемент квази, люди будут знать, что они должны напряжённо трудиться, работать по многу часов и выполнять свою долю неприятных обязанностей. Однако они будут гораздо меньше мучаться от внутреннего дискомфорта, который одолевает многих менеджеров, того, что возникает из-за сосуществующих и несовместимых требований порядочного гуманизма и иерархического авторитаризма.
Властное присутствие
Помните нашу историю о начинающем менеджере Майке, который попытался применить стиль управления с участием работников и влип в неприятности с начальством? Более опытные менеджеры вряд ли столкнулись бы с той дилеммой, с какой столкнулся Майк. Они бы сразу поняли, что власть – это отправная точка, sine qua non организационной жизни. Осознав сей факт, эти менеджеры развили бы, по крайней мере, одну часть обширной компетенции, которую можно было бы назвать властным присутствием. Концепцию властного присутствия можно условно разделить на две части. Назовем их властный менталитет и властная аура.
Читайте далее: